 |
|
В №7 журнала "Вологодская литература" вышел роман журналиста "Голоса Череповца "и писателя Елены Колядиной "Цветочный крест". Мнения вологжан разделились диаметрально: от "еще одно ведро помоев в современной литературе"до "гениальное произведение мирового уровня".
О чем книга?
В 1674 году в Тотьму прибывает 21-летний священнослужитель - отец Логгин. Батюшка намерен наставить на путь истинный зело некультурных тотьмичей, верующих в леших, банников и любовный жар, а затем отправиться на повышение в Москву, где с блеском предаться теологии. На первую его исповедь приходит 15-летняя дочь богатого тотемского солепромышленника Феодосья. Отец Логгин так сражен красотой Феодосьи, что решает преподнести ее в дар Богу, сделав самой праведной. Но когда Феодосье стали поклоняться как человеку, который может совершать чудеса, батюшка отправляет ее на костёр, обвинив в колдовстве.
"Слава Аллаху и Шаймиеву!"
- Елена, как книга оказалась в "Вологодской литературе"?
- Как выросший ребенок покидает родителей, так историческая драма "Веселая галиматья" ушла от меня и зажила собственной жизнью, в которой я уже ничего не в силах изменить. "Ребенок" даже поменял имя: из "Веселой галиматьи" неожиданно превратился в "Цветочный крест". Писатель, номинант премии "Русский Букер-2009", Галина Щекина дала мою рукопись участникам литературного объединения Вологодского отделения Союза российских писателей для обсуждения. Среди них была критик Нина Писарчик. Через несколько месяцев Нина сообщила, что в журнале "Аргамак" будет опубликована ее рецензия на мой роман (из которой я с интересом узнала, что являюсь "вологодским Рабле") и одна из глав - "Скоморошья". Полезла в Интернет и с удивлением выяснила: "Аргамак" выходит на русском и татарском языках. Удивление состоит в том, чтоя наполовину татарка, о чем редактор "Аргамака" Николай Алешков, конечно, не мог знать.
- Слава Аллаху и Шаймиеву, кажется, деньги на издание "Аргамака" на 2010 год будут! - сообщил Алешков.
Затем пришло письмо по электронной почте: "Вашу рукопись хочет опубликовать толстый журнал "Вологодская литература", позвоните редактору Алексею Николаеву". Позвонила. Переругались и дружно швырнули трубки. Другой издатель послал бы автора надолго, но Николаев, очевидно, сжав зубы, через пару дней поговорил со мной. Это был один из замечательнейших дней в моей жизни!
"Мнения разделились симметрично"
- Нас проклянет Василий Белов, - торжественно, как накануне казни, объявил мне Николаев. - Нас предадут анафеме - роман скандальный. Мнения редколлегии разделились симметрично.
Я затрепетала (особенно пугала перспектива быть проклятой классиком современности, автором моего любимого "Лада") и приготовилась к камням. Ждать пришлось недолго.
- Большего богохульства, особеннов первой главе сего "романа", не встречал еще нигде. Ни в занятной "библии" Е.Ярославского-Губельмана, председателя союза воинствующих безбожников в ЗО-е годы, нигде еще, даже у Льва Толстого. Неужели наши предки только и жили "энтим самым", без всяких других интересов? Что бы ни происходило, все у автора сворачивается на грубые "физиологии". Неужели наш "великий и могучий" на такое только и способен? Так сейчас в московской да в интернетовской литературе такая помойка, что лишнее ведро помоев вряд ли уже чего туда добавит, - сказал отец Николай (Толстиков).
- Елена, в книге действительно "физиология"?
- Я писала не под заказ редактора, не для денег - писала для себя, это была моя духовная жизнь на протяжении полутора лет. Каждую ночь, предвкушая невероятное счастье на ближайшие несколько часов, садилась на кухне с ноутбуком для того, чтобы унестись из повседневности туда, где я буду абсолютно свободна. Ведь именно ради внутренней свободы человек и погружается в творчество, туда, где нет строгих табличек: "Уходя, гасите свет!", "Мойте руки перед едой", "Вход запрещен!". Если бы художник писал с оглядкой на чье-то мнение, то никогда не появились бы (как верно подметил издатель "ВЛ" Александр Халов) "Лолита" Набокова или "Декамерон" Боккаччо. Я благодарна отцу Николаю (Толстикову) за мнение о книге: честное и прямое, оно говорит о его принципиальности. Но одной из тем "Цветочного креста" была тема представления русичей, жителей Тотьмы, о своем теле и сексуальности. И как у Агаты Кристи или Конан Дойла концентрируются убийства - десять человек собираются в одной комнате, и вдругодин за другим умирают, чего в повседневной жизни, конечно, не бывает, так и в моем романе до крепкого рассола сконцентрирована любовно-сексуальная жизнь наших предков. Конечно, никто в жизни не услышит столько потаенных пословиц и баек "об энтом самом". Но не разводить же было мне ядреный рассол, названный отцом Николаем "помоями", до десяти томов, чтобы он принял "приличную" концентрацию!
Феодосья - история русского праведника?
- Елена, книга действительно так богохульна?
- Я человек православный, верующий, и ни в коем случае не ставила задачу изобличить "кабалу святош". Я хотела показать ответственность лидера (а в 17 веке для рядового гражданина это был священнослужитель) за людей, которых он вознамерился осчастливить, уведя в безгрешное светлое будущее.
- Что, на мой взгляд, представляет это произведение? - объясняет издатель "ВЛ" Александр Халов. - Здесь ярко, выпукло, на уровне Чехова, Салтыкова-Щедрина, Достоевского выписана жизнь, человеческая природа. Есть несколько провалов. Но есть отец Логгин! Который отправляет на костер светлую душу Феодосью только потому, что сам когда-то допустил слабость: втайне возжелал эту женщину! А еще - не он, ярый служитель Бога, сотворил чудо - цветочный крест, а она. Так сгинь, пропади, пусть же никто этого не узнает! Как это по-человечески! Вот это глубина: вот какие детали человеческой натуры автор знает!
А до каких высот в понимании жизни, русской натуры и русской души, сути русских людей поднимается автор, когда вскрикивает: "Ах, батюшка! Чересчур молод ты бысть и чересчур учен, и книжность твоя лишила тебя простой житейской мудрости и понимания, что именно русичи всегда готовы на великий подвиг в одиночку и торопятся совершить великие дела как можно скорее, не растягивая и не откладывая, ибо слишком коротко русское лето, и зыбко положение, и никогда нельзя знать, не ввергнутся ли завтра в твое родное селище враги, лютые морозы, мор, голод или волки". Роман современен, злободневен - так у людей было всегда: инакомыслящий, инако поступающий, живущий - неважно, что это светлая, добрая, к Богу истово стремящаяся душа! - не понят, отвергнут, осмеян, изгнан, оклеветан, уничтожен. История Феодосьи - история русского праведника.
Прочитать роман "Цветочный крест" можно на сайте журнала "Вологодская литература" (в данное время материал на сайте удален).
Татьяна ЖМАЙЛО (Газета "Голос Череповца")
|
|
